|
Глава IV. ДОЛГ И ГОЛОД
Крек довольно долго сидел на корточках перед очагом, усердно поддерживая огонь и занимаясь ловлей отвратительных насекомых, бегавших по его телу. Внезапно у входа в пещеру, усыпанного мелкими камнями и ракушками, послышались лёгкие и быстрые шаги.
Крек повернул голову и увидел запыхавшегося Ожо. Глаза Ожо сияли от радости: он тащил за хвост какое-то животное вроде большой черноватой крысы.
Эта была пеструшка, предок тех самых пеструшек, которые и теперь населяют равнины Сибири.
- Посмотри, это я её убил, - кричал Ожо, - я один! Крек, я буду охотником!
Он бросил зверька к ногам брата и, не замечая, что кроме Крека, в пещере никого не было, громко закричал:
- Скорей, скорей! Идите за мной! Сейчас же! Их ещё много там, наверху. Мне одному их не догнать, но если мы пойдём все вместе, мы их переловим и поедим вволю сегодня вечером. Ну. Живо!
- Не кричи так громко. Разве ты не видишь - все ушли в лес, - остановил его Крек. - Остался только один я. Что - ты ослеп, что ли?
Ожо оглянулся - брат говорил правду. Ожо растерялся. На пути домой он так ясно представлял себе, как все обрадуются его добыче. "Даже Старейший, - думал он, похвалит меня". И вдруг - в пещере один Крек, да и тот чуть ли не смеётся над ним.
Но надо было спешить, иначе великолепная добыча могла ускользнуть от них. И Ожо принялся тропить брата. Стоило только подняться к опушке дубового леса, чтобы убить много пеструшек. Крек встрепенулся и вскочил на ноги. Живей! - крикнул он. - В дорогу!
Принести в пещеру много пищи для всех да ещё в такой голодный день! Крек схватил тяжёлую палку и бросился вслед за братом.
Но вдруг он вспомнил об огне и остановился в нерешительности..
- Иди же, - торопил Ожо с порога пещеры. - Иди, а то поздно будет. Я видел небольшую стаю у Трёх Мёртвых Сосен. Мы ещё захватим их там, если поторопимся. Ведь я прибежал сюда бегом.
- А огонь, Ожо? - воскликнул Крек. - Смотри, он только что весело потрескивал, а теперь уже потухает. Ведь его всё время нужно кормить.
- Ну, так дай ему поесть, - ответил мальчик. - Дай ему побольше еды. Мы не долго будем охотиться. Он не успеет всего пожрать, как мы уже ввернёмся.
- Ты думаешь, Ожо?
- Ну, конечно. Мы дойдём до прогалины у Трёх Мёртвых Сосен и быстро вернёмся назад. Вдвоём мы набьём много зверьков. И там, наверху, мы напьёмся их тёплой крови.
Бедный Крек колебался. Напиться тёплой крови было очень заманчиво - голод так жестоко терзал его. Крек стоял и раздумывал. Пожалуй, Ожо прав: если подбросить побольше ветвей, огонь наверное, не погаснет. Они скоро вернутся и принесут много еды. А в пещере все чуть ли не умирают от голода. Матери и сёстры так измучены… Крек больше не колебался.
Он подбросил немного дров в огонь и в два-три прыжка нагнал Ожо.
Мальчики скоро добрались до вершины холма. Оттуда они пустились бежать к прогалине у Трёх Мёртвых Сосен.
Это место легко было узнать по трём громадным соснам. Они давным-давно засохли, но всё ещё стояли, притягивая, словно гигантские костлявые руки, свои голые ветви. Здесь, у сосен, мальчики увидели, что папоротники и высокая жёлтая трава у корней деревьев сильно колышутся. Это казалось странным, потому что ветер совсем стих.
- Вот они! - прошептал Ожо, дрожа и волнуясь, на ухо Креку. - Вот они… Это они колышут траву. Нападём на них!
Братья кинулись вперёд с поднятыми палками и в несколько прыжков очутились среди животных, которые бесшумно двигались в траве. Мальчики стали наносить удары направо и налево, стараясь перебить как можно больше зверьков.
В пылу охоты маленькие охотники позабыли о времени и совсем не замечали, что творилось вокруг. Меду тем в соседних лесах раздавался вой и рёв. Тысячи хищных птиц, оглушительно каркая и крича, кружились над головами Крека и Ожо.
Изнемогая от усталости, еле шевеля руками, братья на минуту приостановили свою охоту. Оглянулись и прислушались. Со всех сторон до них доносился визг ивой. Повсюду, насколько хватал глаз, трава колыхалась и дрожала, словно волны зыбкого моря. Стаи пеструшек всё прибывали. Вместо прежних сотен, кругом было уже десятки тысяч зверьков.
Крек и Ожо поняли (им случалось и раньше, - правда. Издали, - видеть нечто подобное), что они попали в самую середину огромного полчища переселяющихся крыс.
В приполярных тундрах даже и в наше время удаётся иногда наблюдать переселение житников и пеструшек. Ничто не может остановить движение этих мелких зверьков. Они преодолевают все препятствия на своём пути, переплывают реки и покрывают несметными стаями громадные пространства.
Положение Крека и Ожо стало не только затруднительным, но и опасным. Оживление первых минут охоты исчезло; его сменил страх и усталость. К несчастью, мальчики слишком поздно поняли, как неосторожно они поступили, бросившись очертя голову в стаю переселяющихся крыс.
Со всех сторон их окружали несметные полчища грызунов. Напрасно братья снова взялись за оружие: на смену убитым крысам тотчас появлялись новые. Задние ряды напирали на передние, и вся масса продолжала нестись вперёд словно живая и грозная лавина. Ещё немного - и грызуны нападут на детей. Зверьки с отчаянной смелостью бросались на маленьких охотников, их острые зубы так и впивались в босые ноги мальчиков. Братья в испуге кинулись бежать. Но зверьки двигались сплошным потоком, ноги мальчиков скользили поп маленьким телам. Каждую минуту дети могли оступиться и упасть.
Они остановились. Упасть - это умереть и умереть страшной смертью. Тысячи крыс накинулись бы на их, задушили и растерзали бы их.
Но в эту минуту Крек взглянул на мёртвые сосны, вблизи которых они стояли. Счастливая мысль внезапно пришла ему в голову: стоит добраться до этих могучих деревьев, и они будут спасены.
И маленькие охотники, несмотря на усталость и жестокие укусы крыс, снова пустили в дело свои палки. С огромным трудом им удалось наконец пробиться к подножию сосен. Тут Крек подхватил Ожо к себе на спину и совко вскарабкался по стволу.
Несколько сотен зверьков кинулись было вслед за ними, но их тот час же опрокинули и смяли задние ряды.
Крек посадил Ожо на один из самых крепких и высоких суков и, всё ещё дрожа от страха, огляделся вокруг.
Далеко-далеко, куда только ни достигал взгляд земля исчезала под сплошным покровом чёрных и серых крыс. От высохшей травы не осталось и следа. Передние стаи всё пожрали. Стремительное движение пеструшек не прекращалось ни на минуту и грозило затянуться на всю ночь. Ожо, чуть живой от страха и холода, крепко прижимался к брату. Не то было с Креком. Едва он почувствовал себя в безопасности, как самообладание и смелость вернулись к нему. Он зорко оглядывался кругом и отгонял палкой хищных птиц, которые сопровождали полчища пеструшек. Эти птицы сотнями спускались на ветви мёртвой сосны рядом с детьми, оглушая их своими дикими криками.
К ночи над равниной разостлалась пелена ледяного тумана. Но ещё прежде, чем он успел сгуститься, мальчики заметили неподалёку от своего убежища, громадного чёрного медведя.
Могучий зверь, попав в поток движущихся крыс, сам, казалось, находился в большом затруднении. Он яростно метался из стороны в сторону, поднимался на задние лапы, прыгал и жалобно рычал.
- Брат, - сказал Крек, - видно, нам не вернуться сегодня вечером в пещеру. Уже темно, ничего не разглядеть, но я по прежнему слышу сильный и глухой шум. Это крысы. Им нет конца! Мы, наверное, останемся здесь до утра.
- Что ж, подождём до утра, - решительно ответил маленький Ожо. - У тебя на руках мне не холодно и не страшно, и я не голоден.
- Спи, - ответил Крек, - я буду тебя караулить.
Младший брат скоро уснул, а Крек сторожил его. С мучительной тоской думал он об огне, о нетерпеливом и прожорливом огне, который он так легкомысленно оставил без всякого призора. Огонь, конечно, погас, погас по его вине, погас раньше, чем вернулись отцы или Старейший.
| 
