|
Высота ли, высота поднебесная,
Глубота, глубота, океан-море,
Широко раздолье по всей земле,
Глубоки омуты Днепровские!
Из-за моря, моря синего,
Из глухоморья зеленого,
От славного города Леденца,
От того-то царя ведь заморского
Выбегали, выгребали тридцать кораблей,
Тридцать кораблей и един корабль,
Славного гостя богатого
Молода Соловья сына Будимировича.
Хорошо корабли изукрашены,
Один корабль получше всех:
У того было сокола у корабля
Вместо очей было вставлено
По дорогу каменю, по яхонту;
Вместо бровей было прибивано
По черному соболю якутскому,
И якутскому ведь сибирскому;
Вместо уса было воткнуто
Два острые ножика булатные;
Вместо ушей было воткнуто
Два востра копья мурэамецкие;
И два горностая повешены,
И два горностая, два зимние;
У того было сокола у корабля
Вместо гривы прибивано
Две лисицы бурнастые;
Вместо хвоста повешено
На том было соколе-корабле
Два медведя белые заморские;
Нос, корма по-туриному,
Бока взведены по-звериному.
Бегут ко городу Киеву,
К ласкову князю Владимиру.
На том соколе-корабле
Сделан муравлен чердак.
В чердаке была беседа - дорог рыбий зуб,
Подернута беседа рытым бархатом;
На беседе-то сидел купав молодец,
Молодой Соловей сын Будимирович.
Говорил Соловей таковы слова:
- Гой еси вы, гости-корабелыцикя
И все целовальники любимые!
Как буду я в городе Киеве,
У ласкова князя Владимира,
Чем мне-ка будет князя дарить,
Чем света жаловати?
Отвечают гости-корабельщики
И все целовальники любимые:
- Ты славный богатый гость
Молодой Соловей сын Будимирович!
Есть, сударь, у вас золота казна,
Сорок сороков черных соболей,
Вторые сорок бурнастых лисиц;
Есть, сударь, дорога камка,
Что не дорога камочка - узор хитёр:
Хитрости были Царя-града,
А и мудрости Ерусалима,
Замыслы Соловья Будимировича;
На злате, на серебре - не погнется;
Прибежали корабли под славный Киев-град,
Якори метали в Днепр-реку,
Сходни бросали на крут бережок,
Товарную пошлину в таможне платили
Со всех кораблей семь тысячей,
Со всех кораблей, со всего живота.
Брал Соловей свою золоту казну,
Сорок сороков черных соболей,
Вторые сорок бурнастых лисиц,
Пошел он ко ласкову князю Владимиру.
Идет во гридню во светлую,
Как бы на пяту двери отворялися,
Идет во гридню купав молодец
Молодой Соловей сын Будимирович,
Владимиру-князю кланяется,
Княгине Апраксеевне в особицу,
И подносит князю свои дороги подарочки:
Сорок сороков черных соболей,
Вторые сорок бурнастых лисиц;
Княгине поднес камку бело-хрущатую,
Не дорога камочка - узор хитёр:
Хитрости Царя-града,
Мудрости Ерусалима,
Замыслы Соловья сына Будимировича;
На злате и серебре- не погнется.
Князю дары полюбилися,
А княгине наипаче того.
Говорил ласковый Владимир-князь:
- Гой еси ты, богатый гость,
Соловей сын Будимирович!
Заимей дворы княженецкие,
Заимей ты боярские,
Заимей дворы и дворянские.
Отвечает Соловей сын Будимирович:
- Не надо мне дворы княженецкие,
И не надо дворы боярские,
И не надо дворы дворянские;
Только ты дай мне загон земли,
Непаханой и неораной,
У своей, государь, княженецкой племянницы,
У молодой Забавы Путятичны,
В ее, государь, зеленом саду,
В вишенье, в орешенье
Построить мне, Соловью, снаряден двор.
Говорил сударь ласковый Владимир-князь:
- О том я с княгинею подумаю.-
А подумавши, отдавал Соловью загон земли,
Непаханой и неораной.
Походил Соловей на свой червлен корабль,
Говорил Соловей сын Будимирович:
- Гой еси вы, мои люди работные!
Берите вы топорики булатные,
Подите к Забаве в зеленый сад,
Постройте мне снаряден двор,
В вишенье, в орешенье.
С вечера, поздным-поздно,
Будто дятлы в дерево пощелкивали,
Работала его дружина хоробрая.
Ко полуночи и двор поспел:
Три терема златоверховаты,
Да трое сеней косящатых,
Да трое сеней решетчатых,
Хорошо в теремах изукрашено:
На небе солнце - в тереме солнце;
На небе месяц - в тереме месяц;
На небе звезды - в тереме звезды;
На небе заря - в тереме заря
И вся красота поднебесная.
Рано зазвонили к заутрене,
Ото сна-то Забава пробуждалася,
Посмотрела сама в окошечко косящатое
В вишенье, в орешенье,
Во свой ведь хороший во зеленый сад.
Чудо Забаве показалося:
В ее хорошем зеленом саду
Что стоят три терема златоверховаты.
Говорила Забава Путятична:
- Гой еси, нянюшки и мамушки,
Красные сенные девушки!
Подьте-ка, посмотрите-ка,
Что мне за чудо показалося
В вишенье, в орешенье.
Отвечают нянюшки, матушки
И сенные красные девушки:
- Матушка Забава Путятична!
Изволь-ка сама посмотреть:
Счастье твое на двор к тебе пришло.
Скоро-то Забава наряжается,
Надевала шубу соболиную,
Цена-то шубе три тысячи,
А пуговки в семь тысячей.
Пошла она в вишенье, в орешенье,
Во свой во хорош во зеленый сад;
У первого терема послушала -
Тут в тереме щелчит-молчит:
Лежит Соловьева золота казна.
Во втором тереме послушала -
Тут в тереме потихоньку говорят,
Помаленьку говорят, всё молитву творят:
Молится Соловьева матушка
Со вдовами честными, многоразумными.
У третьего терема послушала -
Тут в тереме музыка гремит.
Тут входила Забава в сени косящатые,
Отворила двери на пяту,
Больно Забава испугалася,
Резвы ноги подломилися,
Чудо в тереме показалося:
На небе солнце - в тереме солнце;
На небе месяц - в тереме месяц;
На небе звезды - в тереме звезды;
На небе заря - в тереме заря
И вся красота поднебесная.
Подломились ее ноженьки резвые;
В ту пору Соловей, он догадлив был,
Бросил свои звончаты гусли,
Подхватывал девицу за белы ручки:
- Чего-де ты. Забава, испугалася?
Мы-то оба на возрасте!
- А и я-де девица на выданье,
Пришла-то сама за тебя свататься! -
Тут они и помолвили,
Золотыми перстнями поменялися.
Проведала его Соловьева матушка,
Честна вдова Амелфа Тимофеевна,
Свадьбу играть отсрочила:
- Съезди-ка за моря синие,
И когда ты там расторгуешься,
Тогда и на Забаве поженишься.-
Отъезжал Соловей за моря синие.
В ту пору поехал и голый щап Давыд Попов,
Скоро за морями исторгуется,
А скорей того назад в Киев прибежал.
Приходил ко ласкову князю с подарками,
Принес сукно смурое
Да крашенину печатную.
В ту пору князь стал спрашивати:
- Гой еси, ты голый щап Давыд Попов!
Где ты слыхал, где видывал
Про гостя богатого, про молода
Соловья сына Будимировича?
Отвечал ему голый щап:
- Я-то о нем слыхал,
Да и сам подлинно видел в городе Леденце,
У того царя заморского;
Соловей у царя в протаможье попал
И за то посажен в тюрьму,
А корабли его отобраны
На его ж царское величество.
Тут ласковый Владимир-князь закручинился,
Скоро вздумал о свадьбе,
Что отдать Забаву за голого щапа Давыда Попова.
Тысяцкий - ласковый Владимир-князь,
Сватала - княгиня Апраксеевна,
В поезде - князья и бояре,
Подъезжали ко церкви божьей-то,-
В ту пору в Киев флот пришел
Богатого гостя молода,
Соловья сына Будимировича.
Якори метали во быстрый Днепр,
Сходни бросали на крут-красен бережок.
Выходил Соловей со дружиною
Из сокола-корабля с каликами.
Приходили они ко честной вдове Амелфе Тимофеевне
Правят челобитье от сына ее, гостя богатого,
От молода Соловья Будимировича,
Что прибыл флот в девяносто кораблей
И стоит на быстром Днепре, под городом Киевом.
А оттуда пошли ко ласкову князю Владимиру
На княженецкий двор
И стали во единый круг.
В ту пору следовал со свадьбою'
Владимир-князь в дом свой.
И пошли во гридни светлые,
Садилися за столы белодубовые,
За яства сахарные
И позвали на свадьбу сорок калик со каликою.
Тогда ласковый Владимир-князь
Велел подносить вина им заморские
И меда сладкие.
Тотчас по поступкам Соловья опознали,
Приводили его ко княженецкому столу.
Сперва говорила Забава Путятична:
- Гой еси, мой сударь дядюшка,
Ласковый сударь Владимир-князь!
Тот-то мой прежний обрученный жених,
Молодой Соловей сын Будимирович.
Прямо, сударь, скачу - обесчещу столы!*
Говорил ей ласковый Владимир-князь:
- А ты гой еси. Забава Путятична,
А ты прямо не скачи, не бесчести столы!
Выпускали ее из-за дубовых столов,
Пришла она к Соловью, поздоровалась,
Взяла его за рученьку белую
И пошла за столы белодубовы,
И сели они за яства сахарные на больше место.
В ту пору ласковый Владимир-князь весел стал,
А княгиня наипаче того,
Поднимали пирушку великую.
|
|
